10 июня Госдума приняла закон о контроле Федеральной службы безопасности РФ за международным сотрудничеством российских ученых. Теперь в некоторых научных сферах контакты с иностранцами будет необходимо согласовывать с силовиками. Это может снизить академическую мобильность, увеличить бюрократизированность и подавить научную свободу — вопреки заявлениям законотворцев о «сохранении свободы научного творчества».
«Гроза» и Центр защиты прав человека «Мемориал» поговорили с учеными и юристами и рассказывают, как может работать новый закон, какие научные сферы под него подпадают и как он коснется студентов.
Законопроект вносит поправки в закон «О науке и государственной научно-технической политике» — теперь у Минобрнауки РФ появится право вести учет договоров между российскими и зарубежными научными учреждениями.
Правительство РФ, в свою очередь, сможет составлять перечень научных направлений, работы в которых нужно будет согласовывать с ФСБ.
Закон вступит в силу поэтапно: с 1 марта 2026 года новые правила будут действовать для научных организаций и вузов, работающих по госзаданиям, а с 1 сентября 2028 года — для остальных учреждений.
По действующему законодательству — например, по распоряжению правительства от марта 2022 года — российские вузы и научно-исследовательские институты не могут согласовывать международные контракты с участниками из «недружественных» стран или с теми, кто связан с «нежелательными» организациями. Ограничения для сотрудничества могут быть и при наличии «иных факторов, угрожающих безопасности России».
ФСБ уже не первый раз пытается усилить контроль над международными контактами российских ученых. В 2015 году в МГУ ввели обязательную «премодерацию» публикаций через ФСБ — они объясняли это расширением законодательства о гостайне.
Учет договоров с зарубежными научными учреждениями был и раньше — в университетах работали международные советы, а при отправке в командировку нужно было получить формальную «визу» от первого отдела, — рассказывает доктор физико-математических наук, доцент МФТИ и сопредседатель профсоюза «Университетская солидарность» Андроник Арутюнов.
Другой ученый-физик, который пожелал остаться анонимным, также подтверждает, что подобный учет «был, есть и будет». Он рассказывает, что структуры, подобные первому отделу, появились еще в СССР, и сейчас занимаются защитой гостайны, секретного делопроизводства и экспортного контроля. Сотрудники такого отдела связаны с силовиками, — поясняет ученый.
Научные сотрудники также могут получить допуск к гостайне: иногда он необходим, а иногда это просто формальность — например, на высоких должностях в институте, рассказывает собеседник «Грозы».
Если ученый хочет опубликовать результаты работы с зарубежными коллегами, его работа должна пройти экспертизу на наличие гостайны от первого отдела, поясняет ученый. Помимо самих трудов, проверяются также международные контакты.
«Когда сведения действительно существенны, право на неприкосновенность личной жизни может быть ограничено во время проверки. В ходе нее ФСБ вправе запрашивать информацию о биографических данных, близких родственниках, прежних местах работы, банковских операциях, возможных проблемах с законом, о взаимодействии с представителями иностранных государств и так далее», — рассказывает он.
Во всех университетах также есть «прикомандированные кураторы ФСБ», рассказывает кандидат физико-математических наук, бывший доцент МГУ, политический и профсоюзный активист Михаил Лобанов.
По его словам, такие сотрудники занимаются «точечным запугиванием» студентов и преподавателей за общественную деятельность. А также они вербуют «стукачей и осведомителей» — оказывают давление на студентов и сотрудников, предлагают помощь в продвижении по карьерной лестнице или «заминании» уголовных дел.
«По опыту МГУ могу сказать, что они ничем полезным не занимаются. Никакого смысла для безопасности университетов, страны и людей эта деятельность не имеет, но травмирует студентов и отравляет нормальную жизнь вузов», — рассказывает Лобанов.
Закон требует вносить в новую систему информацию обо всех «запланированных научных работах», в которых участвуют иностранные граждане или организации — даже если они не связаны с финансовыми обязательствами. Такую систему будут контролировать сотрудники ФСБ — для них даже создадут личный кабинет.
Как рассказывает кандидатка юридических наук и юристка Центра «Мемориал» Мария Немова, до 1 октября 2025 года правительство РФ утвердит перечень направлений деятельности, в которых иностранцы смогут участвовать только по согласованию с ФСБ. Они объясняют такие меры «интересами национальной безопасности».
Немова поясняет, что такие широкие формулировки позволяют трактовать закон произвольно, потому что «интересы национальной безопасности» можно найти в любой научной области.
«Научная деятельность, в которой участвуют иностранцы или в которой органы безопасности могут разглядеть „национальные интересы“, гарантированно привлечет внимание ФСБ, что создает повышенные риски для студентов и научных работников», — рассказывает юристка.
Ученый Андроник Арутюнов предполагает, что к научным направлениям, которые будут контролировать ФСБ, в первую очередь отнесут сферы, связанные с дронами, энергетикой и природными ископаемыми. Другой ученый-физик к возможным областям также добавляет ядерные, космические и авиационные технологии, криптографию и защиту информации, геологическую разведку, а также все, что связано с обороной и безопасностью, некоторыми аспектами медицины, биотехнологий и транспорта.
Однако оба ученых, как и Немова, сходятся во мнении, что потенциально под новый закон может попадать любая научная сфера. Ученый-физик поясняет, что не существует области «без секретов», и практически любое научное исследование можно рассматривать с нескольких сторон — в одной из них может появиться гостайна.
Как поясняет Немова, к «субъектам научно-технической деятельности» в законе относятся научные работники, специалисты научной организации, сама научная организация и работники сферы научного обслуживания.
Если говорить о буквальном трактовании закона, по нему студенты не относятся к субъектам научной деятельности — соответственно, они не обязаны предоставлять сведения о своих работах в сотрудничестве с иностранцами, рассказывает Немова.
Однако юристка полагает, что на практике новые правила затронут и студентов — для них может сократиться количество направлений научной работы, а оставшиеся будут пристальнее контролироваться спецслужбами. Если в работе обнаружат «признаки преступления», то под угрозой окажутся все участники работы — включая студентов, добавляет она.
Под закон может попасть публикация научной статьи в иностранном журнале и выступление на международных конференциях — в таком случае студенты должны будут уведомлять вуз или контролирующие органы о своих планах.
Если данные о сотрудничестве с иностранцами представлены не будут, согласно ст. 13.23 КоАП, можно получить административное наказание в размере от 200 до 500 ₽ для граждан, от 1000 до 2000 ₽ — для должностных лиц, и от 10 000 до 20 000 ₽ — для юридических лиц, поясняет Немова.
Юристка также отмечает, что возможен риск уголовной ответственности — например, если вы конфиденциально работали с иностранцами, а власти решат, что это сотрудничество направлено против «интересов безопасности России». Наказание в таком случае — до восьми лет лишения свободы со штрафом. Если в научной работе будет прослеживаться госизмена, то наказание может вырасти до 20 лет лишения свободы со штрафом, рассказывает Немова.
«Разумеется, только лишь неисполнение обязанности зарегистрироваться в системе не приведет к уголовной ответственности, но государственная слежка за учеными и контроль за наукой становятся еще сильнее и, вероятно, мы увидим еще больше случаев необоснованного преследования ученых и студентов», — считает юристка.
В пояснительной записке к законопроекту говорится, что его цель — «обеспечить контроль за передачей результатов научной деятельности за пределы России». Авторы отдельно отмечают, что эти нормы не нарушают свободу научного творчества и не создадут препятствия для научной деятельности.
Однако из-за нового закона может снизиться академическая мобильность и международное сотрудничество. Вероятно, после принятия закона увеличится контроль международных программ, в которых участвуют студенты и ученые, что осложнит доступ к международным стажировкам и работам.
Ученые отмечают, что из-за законопроекта может вырасти бюрократия и отчетность. Например, если придется согласовывать международное сотрудничество с администрацией НИИ, вуза или с надзорными органами. Ученые также считают, что закон усилит бюрократизацию, но также предполагают, что «строгость компенсируется необязательностью выполнения в реальности».
«Если теперь каждый чих нужно будет согласовывать с первым отделом и писать туда бесконечные отчеты о том, как я покушал, как почитал статью в иностранном журнале и как опубликовал препринт на arXiv.org, то это, как и любая бюрократическая нагрузка, конечно, способствовать „творчеству“ не будет, а вот чувство гадливости разовьет непременно», — считает Андроник Арутюнов.
Закон может негативно сказаться и на научной свободе — например, если студенты и ученые начнут заниматься самоцензурой и специально избегать международные контакты.
Однако сами ученые считают, что все будет зависеть от реализации закона, и сходятся во мнении, что фактически он не коснется большинства из них и будет применяться лишь к немногим. Ученый-физик отдельно отмечает, что международное сотрудничество также критично не изменится — сейчас международных проектов, где участвуют российские ученые, и так меньше, чем было раньше.
«Я знаю мало людей, которые все еще активно и официально ведут сотрудничество [с иностранцами], это не так выгодно в современных реалиях. Могут возникнуть проблемы даже с зарубежными публикациями: если ставишь честную аффилиацию, могут отказать в публикации статьи», — рассказывает ученый-физик.
Арутюнов отмечает, что в теории такой закон может быть и полезен, если спецслужбы будут использовать его для контрразведывательных надобностей. Например, чтобы следить за «секретными» учеными и охранять их.
«Эта „инициатива“ может быть и пустой формальностью, и правильным комплексом мероприятий в секретных областях науки, а может стать и очередным безумным цирком. Опыт показывает, что именно последний вариант будет реализован», — считает Арутюнов.